Shaolin - Myths and Reality

Шаолинь - мифы и реальность
(опубликован в газете "Вечерний Новосибирск" 30 августа 2003 года)
 Благодаря кинофильмам и художественным произведениям у людей сложилось впечатление, что в Китае что ни храм - то академия боевых искусств, что ни мастер боевых искусств - обязательно последователь какой-нибудь религии. На самом деле, как и во всем мире, в Китае монастыри и храмы были центром прежде всего РЕЛИГИОЗНОЙ практики, а занимающиеся боевыми искусствами были озабочены прежде всего тем, как защитить себя в повседневной жизни, а вовсе не философско-мировоззренческими проблемами. Единственное место в Китае, где в течении долгого времени декларировалось единство боевых искусств и духовной практики - это монастырь Шаолинь на горе Суншань в уезде Дэнфэн провинции Хэнань.

Считается, что храм был основан в 495 году. Чтобы понять, почему вдруг в Китае возник храм, посвященный чужеземному (индийскому) учению, нужно немного ознакомиться с общей политической обстановкой того периода. В конце IV века север Китая был объединен под властью кочевников-сяньбийцев из рода Тоба, вошедших в историю как "табгачи". Они основали империю Вэй. Основатель империи Тоба Гуй был человеком веротерпимым и практичным, при нем дозволялось исповедовать любую религию (хотя служебные вакансии все-таки предпочитали предоставлять конфуцианцам). Однако в середине V века император Тоба Дао издал указ об уничтожении всех буддийских икон и статуй, сожжении индийских книг и предании смерти всех монахов без учета возраста. Наследник престола Тоба Хуан задержал опубликование указа, что позволило многим монахам скрыться и спасти книги и иконы. В результате концепция, на которую ополчился непопулярный правитель, стала центром притяжения для всех недовольных его правлением. После смерти Тоба Дао и череды придворных убийств к власти в 452 году пришел Тоба Сюнь, отменивший указ своего деда о запрещении буддизма. Он даже разрешил строить пагоды, хотя и с ограничением: не больше одного монастыря с 40-50 монахами на уезд. Смерть буддистам больше не грозила, и даже сам император брил голову в знак уважения к "Учению". В 465 году на престол вступил Тоба Хун I, который был искренним и ревностным буддистом, ознаменовавший свое царствование сооружением гигантской статуи Будды. В 471 году он отрекся от престола в пользу своего малолетнего сына и ушел в буддийскую обитель, но продолжал оттуда руководить политикой, в частности в 475 году он издал указ, запрещающий приносить в жертву животных. Таким образом к концу V века буддизм приобрел в северном Китае очень прочное положение.

Основание храма Шаолинь приписывают индийскому проповеднику по имени Бато. Сопоставление китайских транскрипций индийских имен с известными санскритскими оригиналами позволяет предположить, что на самом деле этого проповедника звали Бхадра. Неизвестно, знал ли он боевые искусства, но хроники донесли до нас имена двух его учеников, которые прославились не только познаниями в буддизме, но и мастерством в искусстве боя. Первый из них - Сэнчоу (именно его Бато назвал своим преемником) - в детстве был слаб, и чтобы поправить здоровье начал заниматься боевыми искусствами. Позднее это занятие ему понравилось, и он стал изучать боевые искусства уже целенаправленно. Хроники пишут, что он мог подпрыгнув достать головой до потолочной балки, отлично дрался в рукопашную; описан случай как он с помощью металлического шеста разогнал двух дерущихся тигров. Другой ученик Бато - Хуэйгуан - был встречен учителем в Лояне, когда этот 12-летний мальчик подбрасывал ногой ножной волан для китайского футбола, выполняя по 500 ударов за один подход. В историю китайского буддизма Хуэйгуан вошел как переводчик буддийского трактата "Десять земель".

Однако обычно основание традиции занятия боевыми искусствами в Шаолине связывают с другим индийским миссионером - Бодхидхармой. Он являлся 28-м патриархом буддизма и основателем отдельной ветви этого учения - чань-буддизма. По-китайски его имя было протранскрибировано как "Путидамо" и впоследствии сократилось до просто "Дамо". Когда учение чань попало в Японию, то там иероглиф, которым записывалось его название, стали читать по-японски - как "дзэн", а имя "Дамо" - как "Дарума". В 527 году (впрочем, называют и другие даты) Бодхидхарма морем прибыл в Гуанчжоу и остановился там в монастыре Вангосы. В то время юг Китая оставался под властью китайских династий. До конца V века там правила династия Ци, однако в 501 году Сяо Янь сверг прежнего правителя-самодура, убил его наследника и объявил об основании новой династии Лян. Он царствовал до 549 года и ознаменовал свое правление исключительной благосклонностью к буддизму. Однако покровительство столь миролюбивому учению не помешало ему перехватить инициативу в военных операциях против северян-табгачей и вернуть пятьдесят городов в бассейне реки Хуай. В историю Сяо Янь вошел под династийным именем У-ди.

Легенда гласит, что в столице государства Лян городе Цзилине (современный Нанкин) между Бодхидхармой и У-ди состоялся диалог. За свои заслуги по отношению к буддизму У-ди ожидал неплохого воздаяния в будущей жизни, поэтому император спросил миссионера о том, что его больше всего волновало: "Велики ли мои заслуги и добродетели в совершении этих дел?" - "Нет в них ни заслуг, ни добродетелей", - ответил индиец. "Почему же нет ни заслуг, ни добродетелей?" - спросил удивленный император. "Все это - не более чем дела, совершаемые посредством деяния, и в них в действительности не содержится ни заслуг, ни добродетелей", - объяснил Бодхидхарма.

Такие парадоксальные взгляды не были поняты окружающими. Разве можно отказаться от чтения сутр и совершения ритуалов, заменив их "взиранием внутрь себя"? И пришлось Бодхидхарме отправиться из империи Лян на север, в империю Вэй. Существуют упоминания в хрониках о том, как он посещал разные места, но не более. Гораздо красивее о его дальнейшей судьбе рассказывают легенды.

Согласно одной из них, он пришел проповедовать в монастырь Шаолинь, но не был понят монахами, и удалился в пещеру на близлежащей горе. Там он просидел лицом к стене 9 лет в медитации, но за это время заснул лишь однажды. Проснувшись, он в гневе отрезал себе предательски слипшиеся ресницы и бросил их на землю. Из ресниц Бодхидхармы вырос чайный куст, и с тех пор люди, чтобы отпугнуть крепкий сон, подбадривают себя крепким чаем.

Другая легенда утверждает, что после девятилетней медитации монахи прониклись уважением к силе духа Бодхидхармы и тому учению, которое он проповедовал. Однако сам Бодхидхарма не смог подняться с земли, так как его ноги потеряли способность двигаться. Но индиец, используя особый комплекс упражнений, восстановил активность своих ног, и предписал монахам сочетать практику молчаливого созерцания с физическими упражнениями.

Так это было или нет - нам неведомо. Исторических документов той поры сохранилось довольно мало, и мы вынуждены полагаться лишь на легенды, которые весьма ненадежны. Даже внутримонастырские источники почти ничего не говорят о монахах-бойцах той поры, лишь о некоторых выдающихся личностях нам кое-что известно. В частности, ни один рассказ о чань-буддизме не обходится без упоминания о втором патриархе - Хуэйкэ. Его мирская фамилия была Цзи, а имя - Гуан. В сорокалетнем возрасте он пошел в ученики к Дамо. Легенда гласит, что в знак чистоты своих помыслов и решимости без страха постигать учение чань Цзи Гуан мечом отрубил себе левую руку и положил ее перед Дамо. Монастырские источники утверждают, что даже с одной рукой он впоследствии неплохо обращался с мечом, и отрабатывал комплекс "эр тан цзянь" ("меч второго патриарха") из 28 приемов.

Еще легенды утверждают, что Бодхидхарма передал монахам два трактата, посвященные искусству совершенствования тела: "Ицзиньцзин" ("Канон изменений в мышцах") и "Сисуйцзин" ("Канон об омовении костного мозга"). Комплексы упражнений с таким названием действительно существуют в шаолиньском ушу в наше время, но происходят ли они на самом деле от Бодхидхармы - опять-таки проверить невозможно. Если верить предисловиям к трактатам, то они были запечатаны в железном ящике, который был спрятан в скале и случайно обнаружен во время ремонта, а впоследствии трактаты были переданы бродячим монахом учителю знаменитого китайского полководца Юэ Фэя, однако современные ученые считают эти предисловия поддельными, а потому и веры содержащейся в них информации мало.

Итак, что же мы имеем в сухом остатке на конец VI века? Имеется монастырь, воздвигнутый в довольно глухом месте. Воздвигнут он был на волне роста популярности буддизма вместе со многими другими. Там бывали выдающиеся личности - ну так и в других буддийских монастырях Китая бывали выдающиеся личности истории буддизма, в том числе и основатели различных буддийских школ. В общем, заурядный монастырь, ничем особенным не выделяющийся. Отчего же к нему вдруг пришла такая слава?

Для этого посмотрим на общую политическую ситуацию начала VII века. К этому времени правящий режим династии Суй прогнил до предела. Массы людей изнурялись и гибли ради утопических целей императора и придворной клики. В 609 году был издан указ, запрещавший простым людям иметь железные вилы, серпы, шилья и ножи. Но уже в 610 году толпа, наэлектризованная буддийской проповедью о пришествии спасителя мира Матрейи, ворвалась в императорский квартал Лояна, обезоружила стражу и начала восстание. Восстание было подавлено регулярными войсками, но с этого времени образовался разрыв между династией и страной. В 615 году императорским указом было предложено сельскому населению перейти в города; почтовые станции, дозорные вышки и деревни окружались стенами - а вне этих стен бушевало море крестьянской партизанской войны. Чтобы поохотиться и попировать, пока его войска под руководством Ван Шичуня будут ловить и казнить его подданных, император Ян-ди отправился на север провинции Шаньси. Как только об этом узнал вождь тюрок Шибир-хан, он поднял своих соплеменников и вторгся в Китай, чтобы попытаться поймать императора. Предупрежденный император успел укрыться в крепости, и после подхода регулярной армии под командованием Ли Юаня кочевники отступили в степи. Армия осталась на границе, а смертельно напуганный император уехал на юг, заперся в крепости Цзянду и предался разгулу, бросив страну на произвол судьбы.

Второй сын Ли Юаня - Ли Шиминь - выступил с программой умиротворения страны и уговорил отца двинуть армию внутрь страны чтобы принять участие в гражданской войне. Семья Ли была очень древней, когда-то ее представители правили княжеством Силян, позднее выходцы из нее принимали участие во многих событиях политической жизни, и потому она пользовалась определенной поддержкой в стране. После того, как кто-то из приближенных задушил пьяного императора, в 618 году Ли Юань объявил себя основателем новой династии - Тан, сам он получил династийное имя Гао-цзу. Однако в 619 году умер его тюркский союзник - Шибир-хан, а его преемник Чуло-хан объявил себя союзником свергнутой династии Суй. Династии Тан пришлось воевать на два фронта. Однако Ли Шиминь в 620 году разбил тюрков, а в 621 в ходе упорных боев в районе Лояна разбил Ван Шичуня и Доу Дяньгэ и взял в плен обоих полководцев.

Легенды рассказывают, что во время одного из сражений Ли Шиминь был разбит, ранен и вынужден бежать, номонахи Шаолиня выловили его из реки, укрыли в монастыре, вылечили, и дали в сопровождение отряд из 13 монахов во главе с Таньцзуном. Якобы именно эти монахи, вооруженные шестами, и разбили Ван Шичуня и Доу Дяньгэ. Сомнительно, чтобы 13 человек - пусть даже и владеющих боевыми искусствами - могли разогнать целую армию. Более вероятным представляется версия о том, что монахи составили отряд телохранителей Ли Шиминя, либо возглавили его войска (в смутное время в монастырях укрывались многие миряне, вполне возможно что у этих монахов было бурное военное прошлое и они имели неплохой опыт управления войсками). Однако тот факт, что монахи Шаолиня действительно помогли Ли Шиминю, и что он не забыл и высоко оценил их поддержку, потверждается последующими событиями.

Расправившись с "врагом внутренним", Ли Шиминь обратился на "врага внешнего", и в 623-625 годах разбил тюрков. Своими успехами Ли Шиминь вызвал зависть и ненависть со стороны своих братьев. Они попытались отравить его на пиру, но он не умер и после тяжелой болезни встал на ноги. Тогда братья уговорили отца вызвать Ли Шиминя во дворец, рассчитывая расправиться с ним. Хотя Ли Шиминь был предупрежден об их намерениях, но, как истый китаец, он не мог ослушаться отца и императора. Он явился во дворец с многочисленной и хорошо вооруженной свитой, составленной из самых храбрых воинов. В завязавшейся схватке братья Ли Шиминя были убиты, и старик император, выслушав доклад сына о преступном заговоре братьев, простил ему совершенное кровопролитие, назначил наследником престола, и отменил подписанный полтора месяца назад указ о запрещении буддизма и даосизма. Два месяца спустя Ли Юань отрекся от престола в пользу своего сына, принявшего династийное имя Тай-цзун.

Тай-цзун высоко вознаградил тех, кто помог ему прийти к власти. Монах Таньцзун получил звание "да цзяньцзюнь" ("большой военачальник"), шаолиньский настоятель Чжицао получил императорскую благодарность за то, что послал отряд, сам монастырь был удостоен звания "Первый монастырь в Поднебесной по боевому мастерству". Специальным указом монахам Шаолиня было разрешено пить вино и есть мясо. Монастырю были пожалованы в доход большие земельные угодья. Ну а самое главное для истории боевых искусств - монастырю было дозволено для защиты от многочисленных разбойников, обитавших в окрестных горах, содержать "сэнбин" - "монашеское воинство".

Именно этот момент является ключевым. Многочисленные западные любители боевых искусств пишут целые трактаты на темы того, почему последователи такого миролюбивого учения как буддизм разработали столь жестокие способы самозащиты, но пишут эти трактаты в полном отрыве от культурно-исторического контекста, заставляя вспомнить известный анекдот про "исследование сферического коня в вакууме ради рассчета оптимальной стратегии выигрыша на скачках". Однако еще знаменитый русский китаевед В.Алексеев, посетивший Шаолинь в начале XX века, отметил огромное количество разбойного люда в лесах на окрестных горах. Именно собственные войска, разрешенные императором, чей указ потверждался и при последующих династиях, позволили монастырю отбить многочисленные зафиксированные в хрониках нападения бандитских шаек и дожить до XX века. Храмы расположенные в городах могли полагаться на городские гарнизоны, Шаолиню же приходилось полагаться лишь на собственные силы. Ну а незаконное хранение оружия и обучение пользованию им во все времена и при всех правительствах рассматривались как подготовка вооруженного восстания и сурово наказывались, и потому без официального разрешения содержать охранные войска монастырь разделил бы судьбу многих других обителей. Так что Шаолинь оказался в нужное время в нужном месте (или, возможно, Ли Шиминь упал в реку в нужное время в нужном месте), в результате чего образовалась столь уникальная ситуация.

Вообще, сравнивая описанное в легендах с историческими событиями, невольно ловишь себя на крамольной мысли: а не была ли история "подчищена"? За что все-таки наградил император монахов? Ведь если полтора десятка умелых бойцов вряд ли могли разогнать целую армию, то вот для схватки в дворцовых палатах они оказались бы очень даже кстати...

После императорского указа монастырь начал расти, в том числе и за счет тех, кто хотел улучшить свое боевое мастерство. Если раньше таким людям приходилось питаться слухами, то теперь сам император назвал место, где в Поднебесной боевыми искусствами владеют лучше всего - монастырь Шаолинь! Представим себя на месте такого любителя, который не поленился стать буддийским монахом и пришел в Шаолинь. Если он до этого боевыми искусствами не владел - то тут в "монашеском воинстве" он вполне мог чему-нибудь научиться, и потвердить славу Шаолиня. Если же он и раньше что-нибудь знал, то это бы скоро заметили, и его наверняка поставили бы обучать других, готовя бойцов. Возможно, что через какое-то время это бы ему надоело, и он бы покинул монастырь, но ведь за это время у него обучилось бы какое-то количество монахов, которые повысили свое боевое мастерство именно в монастыре Шаолинь! Таким образом сложилась парадоксальная ситуация: именно из-за того, что император объявил монастырь "первым в Поднебесной по боевым искусствам", тот действительно начал становиться таковым.

Не следует думать, что Шаолинь стал каким-то университетом боевых искусств, и что любой монах был мастером боя, как это зачастую показывают в кино. Вовсе нет. Монахи Шаолиня изучали "вэньсюэ", то есть гражданские науки (то, что знал любой образованный китаец того времени), "исюэ", то есть медицину, "фосюэ", то есть буддизм, и "усюэ" - боевые навыки. Мало кто овладевал всеми четырьмя разделами; тех, кому это все-таки удавалось, особо отмечали в хрониках, таких называли "искусными в четырех разделах". Большинство монахов сосредотачивались на чем-нибудь одном, в итоге возникло разделение на "вэньсэнов", то есть тех монахов, которые занимались мирными вещами, и "усэнов", то есть "монахов-бойцов".

Также не следует думать, что в Шаолине была какая-то единая программа обучения монахов бойцов, типа учебного плана в современных университетах. Вообще, массовое обучение - это относительно недавнее изобретение, в традиционных боевых искусствах обычно учитель обучал всего нескольких учеников. Так и в Шаолине: было несколько больших дворов, в разных углах этих дворов разные учителя обучали отдельных монахов тому, что знали и умели сами. В результате монахи, обучавшиеся в Шаолине в одно и то же время, но у разных учителей, могли получить абсолютно разные знания и их манеры ведения боя могли быть абсолютно не похожи одна на другую. Бывало, что в монахи приходили такие люди, которые в прежней мирской жизни достигли больших высот в боевых искусствах, и естественно, что они оказывали сильное влияние на монастырское боевое искусство. Но все-таки монастырь позволял осуществлять накопление знаний и обеспечивать преемственность учения, в результате некоторые мастера начали пытаться обобщать имеющийся опыт. Так, Фуху, ставший монахом Шаолиня в 898 году и доживший до 970 года, составил один из первых текстов - "Тайные рифмованые секреты о шаолиньском искусстве поединка"; пришедший в Шаолинь по его примеру Линцю (умер в 977) оставил наставление "Секретный смысл шаолиньского искусства воздействия на точки".

Легенда гласит, что в 961 году настоятель Фуцзюй собрал в Шаолине 18 мастеров боевых искусств, и взял от каждого из них лучшее, обогатив тем самым боевое искусство Шаолиня. Среди этих мастеров были основатель стиля богомола Ван Лан, упоминаемые в романе "Речные заводи" разбойники Линь Чун и Янь Цин и другие. Правда, некоторые исследователи истории ушу высказывают гипотезу, что на самом деле речь идет о знаменитом настоятеле Фуюе (жившем несколько позже), а "Фуцзюй" появился веке в XVII из-за ошибки переписчика текста, но сам факт специального сбора мастеров сомнения не вызывает.

В конце X века очередной период раздробленности в Китае завершился после того, как Чжао Куанъинь основал новую динсатию - Сун, а сам взял династийное имя Тай-цзу. Легенды утверждают, что он, будучи лидером народного восстания, сам неплохо владел боевыми искусствами, и уважал тех, кто умел драться. В частности, став императором, он посетил Шаолинь, посмотрел на боевое искусство монахов и в порядке обмена опытом подарил монахам тот комплекс боевого искусства, которым владел сам. Этот комплекс изучается в монастыре до сих пор, он действительно непохож на прочие монастырские стили, что заставляет поверить в то, что это - действительно тщательно сохраняемый императорский подарок. Приемы в комплексе предназначены для боя на длинной дистанции, поэтому комплекс называется "Тайцзу чанцюань" - "методы боя на длинной дистанции [сунского] императора Тай-цзу".

"Отцом" того шаолиньское ушу, которое дожило до нашего времени, по праву должен считать Цзюэюань. Родом он был из провинции Чжэцзян, в Шаолинь пришел в начале XIII века с целью повышения своего боевого мастерства, учился у Хунвэня. Хотя Хунвэнь был человеком необычным (в хрониках упоминается, что он мог стоять в "позиции всадника" удерживая на голове груз в полцентнера, а на коленях - двух человек), Цзюэюань не был удолетворен той наукой, что преподавалась в Шаолине. В соответствии с традиционными китайскими представлениями о том, что когда-то в прошлом был "золотой век", а с тех пор ситуация ухудшается, он решил, что когда-то монахи Шаолиня действительно владели необычайным боевым мастерством (не зря же ими так восхитился император), но с тех пор оно утеряно, и надо попытаться найти тех, кто его еще помнит. В 1224 году он с разрешения Хунвэня отправился в странствие, и в городе Ланьчжоу увидел, как старик легко расправился с толпой хулиганов. Старика звали Ли Соу. Он сказал, что его мастерство - ничто по сравнению с мастерством его учителя Бай Юйфэна, который живет в Лояне. Цзюэюань рассказал ему о своей идее восстановления славы боевого мастерства Шаолиня, и в 1231 году Цзюэюань, Ли Соу, сын Ли Соу (взявший буддийское имя Дэнхуэй) и Бай Юйфэн (буддийское имя - Цююэ) вернулись в Шаолинь, где Бай Юйфэн стал главным наставником по боевым искусствам. За десять лет они обобщили накопленный к тому времени в Шаолине опыт, подвели под него теоретическую базу и развили искусство дальше. Бай Юйфэн разделил все приемы боевого искусства на пять классов, что было названо "Пятью кулаками". Так как для обозначения каждого из классов он использовал названия животных (змею, журавля и т.д.), то сейчас многие неправильно пишут, что, якобы, в то время были разработаны шаолиньские подражательные стили (стиль змеи, стиль журавля и т.д.).

В период монгольского владычества славу Шаолиню принес настоятель Фуюй. Его мирская фамилия была Чжан, родом он был из провинции Шаньси. С детства он обладал отличной памятью, мог с первого взгляда понять смысл текста, за что в родных местах его прозвали "мудрый ребенок". В 1312 году он императорским указом был призван ко двору и получил должность в аппарате управления государством. В бытность настоятелем Фуюй открыл пять филиалов Шаолиня в северном Китае и в Монголии, куда периодически посылались монахи - как для проповедей, так и для преподавания боевых искусств. Еще одним деянием Фуюя было установление последовательности из 70 иероглифов. Дело в том, что все буддийские монахи считаются братьями, и носят одну и ту же фамилию - Ши (от "Шицзямуни" - так по-китайски транскрибируется "Шакьямуни"), поэтому их обычно называют только по именам. Со времен Фуюя имена всех монахов одного поколения стали начинаться с одного и того же иероглифа в указанной им последовательности, то есть имена всех учеников Фуюя начинались с "Хуэй", имена их учеников - с "Чжи" и т.д.

К периоду монгольского правления в Китая относится жизнь в Шаолине человека, которому приписывают чуть ли не основание шаолиньских методов боя шестом. Его мирская фамилия была Сюй, а звали его Нало. В индийской мифологии есть такой персонаж - демон Кинара, чье имя по-китайски транскрибировалось как "Цзиньнало", а в знак уважения к нему еще обычно добавляли иероглиф "ван" - "князь". Именно такое буддийское имя и взял себе Сюй Нало. До сих пор в шаолиньском монастыре изучают методы действий шестом, изобретателем которых считается Цзиньнало-ван (часто это имя сокращают до "Ло-ван").

После свержения монголов и установления китайской династии Мин наступил "золотой век" Шаолиня. Количество монахов-бойцов выросло во много раз, а шаолиньским монахам начали приписывать даже такие деяния, к которым они были вовсе не причастны. Так, в историях об отражении набегов японских пиратах на восточное побережье Китая упоминается, что в боях принимали участие два отряда шаолиньских монахов, однако в шаолиньских хрониках нет никакой информации об отправке подобного "экспедиционного корпуса".

Впрочем, было за что почитать шаолиньких монахов. Так, Цзюэмин в 1368 году сумел в одиночку победить десятерых бандитов. Живший примерно в то же время Цзюэсюй за свое владение цепом получил прозвище "князь перед строем", ибо мог в одиночку победить сотню. Хуэйтун в 1464 году возглавил монашеское воинство, подавившее крестьянское восстание, в котором было около миллиона участников; Хуэйтун вместе с 40 монахами ворвался в город, где был центр восставших, и лично захватил главаря. Улинь пришел в Шаолинь в 11-летнем возрасте в 1455 году; в 1487 году защищая монастырь дрался против тридцати нападавших и получил в схватке тяжелые ранения, запоздалое лечение не помогло и он скончался от полученных ран. Гуанвэнь попал в Шаолинь в шестилетнем возрасте в 1558 году, стал учеником Пучжэня, а уже в 1564 году, сопровождая учителя в качестве охранника в монастырь Баймасы, разогнал толпу вооруженных бандитов. Минсюэ пришел в монастырь в пятнадцатилетнем возрасте в 1618 году, а в 1620-м вместе с пятью другими монахами отбил нападение тридцати разбойников...

Как уже упоминалось, в XVI веке восточные прибрежные провинции Китая подвергались опустошительным набегам пиратов. Эти пираты-"вако" базировались на островах Рюкю, и в китайской истории обычно описываются как "японские пираты", но на самом деле туда стекался сброд со всей Восточной Азии, подобно тому как на острова Карибского моря примерно в то же время начали стекаться "джентльмены удачи" со всей Европы. Пираты создавали свои базы на китайском берегу и близлежащих островах, совершали далекие походы вглубь прибрежных провинций, осаждали и брали многие города. Их флотилия однажды появилась даже у южной столицы империи - Нанкина. В провинциях Цзянсу, Чжэцзян и Фуцзянь пиратами было создано восемь постоянных баз, взято и разграблено 26 городов и 29 подвергнуто осаде. В связи с тем, что правительственные войска оказались бессильными против морских разбойников, местные помещики начали формировать собственные отряды самообороны из людей, сведущих в военном деле. Из этих отрядов ряд военачальников впоследствии сформировали новые ударные части, которые и выбили пиратов с континента. Одним из таких полководцев был Юй Даю (1503-1580). Он был хорошим знатоком боевых искусств, и в 1561 году посетил Шаолинь, надеясь найти там что-то новое для себя. Однако все получилось наоборот - именно монахи начали учиться у Юй Даю владению шестом, а сам полководец в своей книге "Цзянь цзин" ("Трактат о прямом мече"), где были описаны основные школы боя с оружием того времени, отнес шаолиньское искусство боя шестом лишь к третьей из четырех групп.

Юй Даю не мог задерживаться в монастыре надолго, и поэтому вместе с ним из монастыря были отправлены два монаха - Цзунцин и Пуцун. Три года они сражались вместе с Юй Даю, и за это время изучили его технику боя шестом и мечом. По возвращении в Шаолинь Цзунцин в течении десяти лет являлся главным монастырским наставником по боевым искусствам, а Пуцун стал его заместителем. Согласно монастырским хроникам, Пуцун в течении пяти лет обучил своей технике свыше трех тысяч учеников. Так "мирское" армейское искусство вновь позволило развиться боевому искусству монастырскому.

В 1644 году начинается маньчжурское вторжение в Китай. Завоевание Китая растянулось на несколько десятков лет, привело к опустошению многих провинций, а 250-летнее правление маньчжуров постоянно сопровождалось народными восстаниями. И вот тут-то начинается особенно сильное расхождение легендарной и реальной историй монастыря. Согласно многочисленным легендам, монастырь Шаолинь стал оплотом антиманьчжурской борьбы, и чтобы уничтожить центр сопротивления правительство маньчжурской династии Цин бросило против монастыря войска, которые в середине XVIII века и уничтожили монастырь, выжило, якобы, лишь пять монахов. Однако реальные исторические факты никак не согласуются с этим - монастырь спокойно существовал, а его монахи отнюдь не конфликтовали с новой властью. Причина такого расхождения между легендами и действительностью станет ясна позднее, когда мы заговорим о XX веке, а пока проследим за реальной историей монастыря.

Что реально сделали маньчжуры - они запретили монастырю содержать "монашеское воинство". Впервые за тысячу лет оно официально перестало существовать. Но запрещение вооруженных сил на бумаге отнюдь не означало реального прекращения их существования. По-прежнему желающие обучиться боевому искусству приходили в Шаолинь из разных мест. Просто теперь эти занятия не особенно афишировались. Впрочем, и официальные власти не слишком боролись за выполнение указа. Монастырь стоял в довольно глухом месте, и "проверяющие из центра" заезжали туда нечасто, ибо делать им там было особенно нечего. А когда высокопоставленные особы все-таки добирались до Шаолиня, то оказывалось, что и монастырь хорошо относится к властям, и власти хорошо относятся к монастырю. Так, в 1704 году маньчжурский император, правивший под девизом "Канси", направил монастырю надпись "Шаолинь сы", которая была вывешена в монастыре в Палате Небесного государя. В 1735 году по высочайшему государственному указу в Шаолине были возведены Горные врата, над которыми и была вывешена подаренная императором надпись. В 1750 году другой маньчжурский император, правивший под девизом "Цяньлун", самолично останавливался на ночлег в Шаолине и даже сочинил там четыре стихотворения; в память об этом событии келью, в которой переночевал император, монахи назвали "Двором Дракона"

В 1828 году Шаолинь посетил высокопоставленный правительственный чиновник, маньчжур по происхождению Линь Цин (1791-1846). Линь Цин попросил монахов продемонстрировать для него знаменитое шаолиньское боевое искусство. Об этой демонстрации и о своем впечатлении о ней рассказал сам чиновник в своих записках "Иллюстрированные записки о причинах обильных снегов", которые были опубликованы уже в 1879 году. К этим запискам был приложен и соответствующий рисунок, запечатлевший монахов, показывающих боевое искусство Линь Цину. Полагают, что сохранившаяся до наших дней в Зале белых одежд стенная роспись, на которой изображены сражающиеся монахи, была сделана именно в память об этом визите цинского вельможи; на этой росписи видно, как в центральной палате беседуют монах и мирянин с характерной маньчжурской косичкой на голове, наблюдая за действиями монахов-бойцов.

Таким образом, при династии Цин монастырь жил своей обычной жизнью. Так как это время уже довольно близко к нам, то сохранилось довольно много исторических документов этого периода, касающихся монастыря и его боевого искусства. В качестве характерной черты можно отметить все большее взаимоперемешивание монастырской и мирской жизни. Монастырские боевые искусства постепенно распространялись в близлежащих деревнях, а иногда выходили и еще дальше. Так, Чжан Ихуа родился в 1848 году в провинции Шаньдун. Когда ему было 12 лет, его родная деревня пострадала от стихийного бедствия, и родители отдали его в Шаолинь в ученики к Цзицзяо, он получил буддийской имя Чуньхуа. К 18 годам он стал отличным бойцом. Позднее, чтобы принять наследство родителей, он оставил монашество, в миру стал наставником по боевому искусству в охранном бюро "Дэшэн". Когда после буржуазной революции по всей стране стали основываться поддерживаемые государством институты боевых искусств, он стал главным преподавателем в таком местном институте. Чжан Ихуа умер в родной деревне в 1945 году в возрасте 97 лет; за три месяца до смерти он все еще был способен тренироваться с секирой, весившей 16 килограммов.

В 1911 году в Китае произошла буржуазная революция, монархия была свергнута. Наступили резкие изменения в жизни народа, не обошли они стороной и монастырь Шаолинь. В 1912 году власти сделали главой монашеской общины уезда Дэнфэн шаолиньского монаха Хэнлиня (1865-1923). Хэнлинь сделал революционный шаг - он вывел боевые искусства Шаолиня в народ. Под его руководством было сформировано местное ополчение, которое начало борьбу с сопровождающим любую революцию разгулом бандитизма, однако смерть от болезни прервала его жизненный путь. Его дело было продолжено учеником, который носил буддийское имя Мяосин. Во время начавшейся после революции гражданской войны один из основных военно-политических лидеров Китая - генерал У Пэйфу - в 1922 году приказал командиру дивизии Чжан Юйшаню набрать в Дэнфэне отряд специального назначения Первой Хубэйской дивизии. Командир первой бригады Лу Яотан, зная об успехах Шаолиня в борьбе с бандитами, поручил Мяосину набрать первый отряд и сделал его командиром отряда. Мяосин со своим отрядом участвовал во многих сражениях этой войны, и погиб в возрасте 36 лет, оставив после себя много книг по шаолиньскому боевому искусству.

Ситуация в Китае в 1910-1920-х годах была сравнима с современной афганской: при номинальном центральном правительстве в реальности в стране все воевали со всеми, этот период известен в современной истории Китая как период "правления милитаристов". В 1928 году один из таких "полевых командиров" решил использовать монастырь Шаолинь в качестве опорного пункта во время боевых действий против одного из основных военно-политических лидеров тогдашнего Китая - генерала Фэн Юйсяна. Прагматичный Фэн, вместо того чтобы жертвовать жизнями солдат при штурме стен монастыря, предпочел использовать артиллерию. Шаолиньский монастырь был уничтожен, многие постройки сгорели, а монахи разбежались кто куда. Часть из них осела в близлежащих деревнях, другие ушли в родные места; многие вернулись в мир. В разоренной междоусобицами стране свободных средств не было, да и у религии не было столь большой популярности, как в прошлом, и потому восстанавливать монастырь никто не спешил. Тем более, что через несколько лет японцы вторглись в Маньчжурию, и начался "северокитайский инцидент", постепенно перешедший во Вторую мировую войну. Те монахи, что остались вблизи Шаолиня, объединились благодаря активности Дэчаня, преподавали мирянам буддийские науки и боевые искусства. Именно тогда, к примеру, изучил "72 искусства Шаолиня" один из самых знаменитых современных собирателей традиционных методов боевой тренировки Пэй Сижун (1913-2000).

Номинально гражданская война в Китае закончилась в 1928 году, когда в феврале IV пленум ЦИК Гоминьдана образовал новое Национальное правительство, возглавлявшееся Чан Кайши, и перенес столицу в Нанкин, а в июне признавшие нанкинское правительство Фэн Юйсян и Янь Сишань взяли Тяньцзинь и Пекин. В декабре власть нанкинского правительства признал хозяин Маньчжурии генерал Чжан Сюэлян, в марте 1929-го - руководитель Тибета далай-лама. Тем самым Чан Кайши формально распространил свою власть почти на всю страну.

Новые власти обратили свое внимание и на национальные боевые искусства, которые стали называть "гошу" - "национальное искусство". 15 октября 1928 года в Нанкине официально открылись "1-е государственные испытания по гошу" - нечто вроде всекитайского турнира по рукопашному бою и бою с оружием, лучшие участники которого (испытания не были доведены до конца - в связи с большой ожесточенностью схваток организаторы решили не доводить дело до смертоубийства и прервали соревнования, разбив участников на группы по итогам успевших состояться боев) сформировали костяк преподавателей и студентов открывшегося в Нанкине Центрального института гошу. По столичному примеру Институты гошу начали открываться во всех провинциях страны, а в ряде мест - даже на городском и уездном уровнях. Патронировал Центральный институт гошу уже не раз упоминавшийся генерал Фэн Юйсян. Помимо преподавания боевых искусств институты гошу также занимались научно-исследовательской работой.

Ранее попытки исследования истории ушу в основном предпринимались отдельными энтузиастами, в лучшем случае - коллективами энтузиастов. Теперь же этим занялись целые организации, да еще опиравшиеся на мощную государственную поддержку. Результаты не замедлили сказаться, и они были ошеломляющими - были опровергнуты многие мифы, считавшиеся истинными миллионами занимающихся боевых искусств по всей стране. Одним из главных исследователей был мастер боевых искусств, шанхайский адвокат Тан Хао (1897-1959). В частности, он занялся историей происхождения тайного общества "Триада" и легендами о Южном Шаолиньском монастыре и сожжении его маньчжурами. Тан Хао обратил внимание, что разные источники называют совершенно разные уезды провинции Фуцзянь, где, якобы, находился Южный Шаолинь, причем ни одного такого уезда в провинции Фуцзянь никогда не было. Единственной привязкой к реальному административно-территориальному делению оказался уезд Путянь - такой уезд действительно там имелся, но обследовавший по поручению Центрального института гошу этот уезд Сюй Шучунь не сумел отыскать там никаких упоминаний о монастыре с названием "Шаолинь", отсутствовали они и в ведущихся с древних времен "Хрониках уезда Путянь". Результаты полевых исследований позволили Тан Хао сделать вывод, опубликованный в 1941 году в книге "Изучение секретов шаолиньского кулачного искусство" - никакого Южного Шаолиня не существовало, а все ходящие в народе рассказы о нем - это пересказ сюжета рыцарского романа "Новая биография гения из династии Цин, что будет царствовать 10.000 лет" (Тан Хао пишет, что он был напечатан в 1893 году; неизвестно, было ли это его первым изданием). И действительно, в этом романе рассказывается о том, как император, правивший под девизом "Цяньлун", инкогнито странствовал по Китаю, "помогал слабым и сокрушал сильных", и о том, как из-за присоединения к маньчжурам даосского монаха с гор Эмэй был полностью разрушен монастырь Шаолинь. Основным наставником шаолиньского боевого искусства в романе выступает законоучитель Чжишань, в качестве учеников которого фигурируют Фан Шиюй и Хун Игуань, что в точности соответствует популярным ныне легендам о Южном Шаолине.

В начале Второй мировой войны японские войска довольно быстро захватили основные центры Восточного Китая, и начали проводить классическую политику "разделяй и властвуй". Рассказы о мастерах боевых искусств обычно предпочитают делать упор на то, какими великими бойцами были их персонажи, и не всегда конкретизируют, за кого конкретно они сражались. А ведь любая война имеет как минимум две стороны, и далеко не все воюют на стороне победителей, и далеко не всегда победителями являются те, кого считают положительными персонажами. Так, многие японские мастера меча в середине XIX века отстаивали уходящие старые порядки и сражались против войск императора; многие корейские мастера рукопашного боя в середине XX века служили в охране военных диктаторов Пак Чжон Хи и Чон Ду Хвана. Не стал исключением и Китай. После оккупации Восточного Китая японцы сумели переманить на свою сторону одного из лидеров партии Гоминьдан - Ван Цзинвэя, и сделали его главой марионеточного правительства Китая. Часть видных шаолиньских монахов поддержала это марионеточное правительство: Тичжун стал в 1944 году командиром одного из отрядов марионеточных войск, наводил ужас на провинцию, воевал до 1946 года; Юнгуй, преподававший боевые искусства в монастыре, достиг высоких постов в партизанском движении, но при этом тайно сотрудничал с марионеточными властями, и был казнен за эту деятельность в 1951 году. Однако такие лидеры шаолиньских монахов, как Чжэньсюй (1893-1955; ученик Хэнлиня) и Дэчань (1907-1988; ученик Сугуана) активно занимались организацией партизанского движения в районе Шаолиня и поддержали Народно-Освободительную армию Китая, что позволило после окончания гражданской войны и провозглашения в 1949 году Китайской народной республики наладить нормальные взаимоотношения с новой властью. Самую знаменитую карьеру сделал Сюй Шию (1905-1986; монашеское имя Юнсян), который пришел в Шаолинь в 1911 году, покинул монастырь в 1921-м, но продолжал всю жизнь хорошо относиться к монахам, в 1929-м вступил в компартию, в 1934-м стал командиром корпуса, и впоследствии стал одним из ближайших соратников Мао Цзэдуна.

После провозглашения КНР в судьбе Шаолиня и шаолиньских монахов долгое время ничего не менялось. Однако в 1963-м году о намерении посетить Шаолинь заявил японец Со Досин, который в 1930-х занимался шпионажем в Китае, имел контакты в тайных обществах, и еще тогда заинтересовался искусством боя монастыря Шаолинь, а после войны создал в Японии новое боевое искусство, чье название записывалось теми же иероглифами, что и "кулачные методы монастыря Шаолинь" (по-японски это читается как "Сёриндзи кэмпо"). Японцы выделили деньги на восстановление храма, и Шаолинь был отстроен заново, а его новым руководителем стал Дэчань.

Важную роль в истории Шаолиня в XX веке сыграл Юнсян (мирское имя - Ван Вэньбинь). Так как в 1920-х годах Шаолинь не раз подвергался нападению отрядов различных полевых командиров, возникла опасность, что будут утрачены древние документы, и поэтому Юнсян, Чжэньсюй и Дэчань в 1926 году начали переписывать древние трактаты, снимая копии. В 1928 году работа была завершена, и когда Юнсян, получивший известие о смерти отца, решил вернуться в мир, то он взял с собой эти копии. Документы переждали несколько неспокойных десятилетий на севере Китая в провинции Цзилинь, и после восстановления монастыря были возвращены обратно, а Юнсян работал с шаолиньскими документами до самой своей смерти в 1983 году.

Самым знаменитым мастером шаолиньских боевых искусств в XX веке был Дэгэнь (1914-1968). В 6 лет он покинул семью и пришел в храм Чаомисы, в 16 лет отправился в Шаолинь, изучал боевые искусства у монаха Суина и у одного из известнейших мирских знатоков шаолиньского боевого искусства - У Саньлиня. В 1946 году шаолиньские монахи избрали Дэгэня своим преподавателем ушу. Преподавал он строго, о его личном мастерстве до сих пор ходят легенды. К сожалению так как его жизнь пришлась на тот период, когда монастырь лежал в развалинах, документов о нем сохранилось немного; в частности, мало известно о том, кто реально был его учеником (понятно, что сейчас назваться учеником столь знаменитого мастера пытаются многие). Еще одним печальным фактом является то, что так как в России шаолиньское ушу начало распространяться благодаря последователям Ван Чанцина (буддийское имя - Дэцянь), который опубликовал в 1980-х старые шаолиньские трактаты, и потому стал известен среди читателей книг, но не имел практически никакой известности среди тех, кто предпочитал учиться боевым искусствам у реальных учителей (ибо сам изучал в Шаолине не боевые искусства, а медицину), то российские занимающиеся шаолиньским ушу в публикациях на русском языке всячески выпячивали роль Дэцяня и старались замалчивать существование Дэгэня, поэтому российские любители ушу об этом великом мастере не знают почти ничего.

В 1968-76 годах Китай был погружен в хаос "Великой Пролетарской Культурной революции", этот период сами китайцы называют "десятилетием смуты". Не обошли бедствия стороной и многострадальный Шаолинь; в частности, хунвэйбины переломали ноги исполнявшему обязанности настоятеля Суси, сделав его на всю оставшуюся жизнь инвалидом, прикованным к инвалидной коляске. Ренессанс Шаолиня начался после выхода на экраны в 1980 году фильма "Монастырь Шаолинь", где главную роль исполнил молодой спортсмен Ли Ляньцзе, а вместе с ним снялись члены сборной КНР по ушу. И хотя продемонстрированные в фильме движения не имели почти ничего общего с реальным боевым искусством монастыря Шаолинь, эффект он произвел потрясающий. Молодые люди со всего Китая хлынули в Шаолинь, чтобы стать монахами и приобщиться к тайнам древних боевых искусств.

Правительство и местные власти воспользовались этим "шаолиньским бумом" в своих целях. Шаолинь стал одной из главных туристских достопримечательностей Китая, а деньги туристов сильно подняли экономику захолустного уезда Дэнфэн. Вокруг монастыря расплодилось множество школ ушу, где любого иностранца за пару недель (и хорошую сумму в долларах) были готовы обучить чему угодно, выдав по окончании курса сертификат, удостоверяющий, что его владелец действительно владеет всеми тайнами шаолиньского боевого искусства.

К 1990-м годам эта волна коммерциализации практически полностью смыла все то, что относилось к реальному Шаолиню и его боевому искусству. Выросшее за десять лет поколение спортсменов в монашеских одеждах не видело никакого смысла в следовании древним традициям, если приспособление к запросам современного мира давало возможность хорошо жить и неплохо зарабатывать. На немногих еще живых мастеров вроде Фу Цзыцяня, которые продолжали обучать отдельных энтузиастов именно так, как это делалось в Шаолине еще до разрушения монастыря в 1928 году, смотрели как на выживших из ума стариков, а на ездящих к ним учиться любителей ушу из-за границы - как на чудаковатых иностранцев, не жалеющих денег на всякую чушь (российские любители шаолиньского ушу могут рассказать немало историй, как им приходилось выкручиваться из пикантных ситуаций, стараясь и у мастеров позаниматься, и отношений с современными молодыми "новыми китайцами" не испортить). В результате уже во второй половине 1980-х практически все реальные мастера покинули Шаолинь.

Однако на рубеже тысячелетий все подошло к закономерному финалу. Директором Шаолиня стал Юнсинь. Современные монахи тактично обходят вопросы о его компетентности в буддизме или боевом искусстве, но все в один голос отмечают его выдающиеся организаторские способности и финансовое чутье. Воспользовавшись тем, что многочисленые околошаолиньские школы ушу никак не оформляли своих отношений с законом, он при помощи властей снес все незаконные постройки бульдозерами, оставив только официальный шаолиньский институт ушу; столь же круто он взялся за наведение порядка и в прочих околошаолиньских сферах. В настоящее время фактически существует корпорация под названием "Шаолинь", монопольно эксплуатирующая славу древнего монастыря по законам бизнеса.